От официальной медицины я отошел около двадцати лет назад, когда, попав в автоаварию и заполучив массу проблем с позвоночником, выкручивался самостоятельно. Справедливости ради скажу, что поначалу врачи помогли, но всё равно пошли осложнения, и лет через семь от меня просто-напросто отказались, порекомендовав уехать в тайгу на пмж и там молиться. Ответ меня устроил, но никуда я, конечно же, не поехал: не было ни сил, ни здоровья, а остался мыкаться один на один со своим недугом.
Не знаю по каким-таким обстоятельствам, но превратился я постепенно в лекаря, и потянулись ко мне люди за советами. Говорил то, что понимал и знал. С медициной дружу давно — жизнь заставила, да и травами с детства интересуюсь. Позже даже хотел в медицинский поступать, но ограничился фельдшерством.
Поражает меня явная обратно пропорциональная зависимость между ростом технического оборудования в медицине и качеством знаний и опыта тех, кому оно попадает в руки. А вообще-то дело даже не в этом, а в самой элементарной человечности, когда дело касается лечения. Это ж врач! – говорю я сам себе, он же обязан вникать внимательно и глубоко! А потом сам и продолжаю: обязан, но не умеет, а потому и не может. Его задача — назначить лечение, а там как Бог даст больному, вот и всё. И всё равно что-то не соглашается с этим, что-то здесь в корне не верно. Не может быть жесткости в этом деле, а если так оно и есть, то это не должно касаться больного, а тем более всякого, да еще и с одинаковым подходом.
Конечно же, я всё понимаю: врач один, а больных много. При том больных разных, начиная от очень покладистых, заканчивая откровенно глупыми людьми. А вот с этого и начинается то, что называется даже не профессионализмом, а мастерством, подлинным врачебным чутьем, способным найти подход к каждому страдальцу. Не говорю, что это просто, более того, это очень и очень непросто, но и не машины же ремонтирует доктор, а тела людские, в которых селится душа человеческая, по сути это —храм Божий.
Может, поэтому звонят, пишут и идут ко мне люди, что лечу я их прежде всего любовью и пониманием, а там как Бог даст. А Бог даёт, ибо не раз случалось, что только одного разговора было достаточно, чтобы человек на поправку пошёл. Так что говорю и как поэт, и как писатель, и как земский врачеватель, что слово – лечит!
Так что пока не дадите человеку тепла, любви и надежды, не пичкайте его таблетками и не гоните на операционный стол. Подлинная анестезия – это слово, слово и только слово…
Терентий Травник. Из книги "ПРО1ОО".
Не знаю по каким-таким обстоятельствам, но превратился я постепенно в лекаря, и потянулись ко мне люди за советами. Говорил то, что понимал и знал. С медициной дружу давно — жизнь заставила, да и травами с детства интересуюсь. Позже даже хотел в медицинский поступать, но ограничился фельдшерством.
Поражает меня явная обратно пропорциональная зависимость между ростом технического оборудования в медицине и качеством знаний и опыта тех, кому оно попадает в руки. А вообще-то дело даже не в этом, а в самой элементарной человечности, когда дело касается лечения. Это ж врач! – говорю я сам себе, он же обязан вникать внимательно и глубоко! А потом сам и продолжаю: обязан, но не умеет, а потому и не может. Его задача — назначить лечение, а там как Бог даст больному, вот и всё. И всё равно что-то не соглашается с этим, что-то здесь в корне не верно. Не может быть жесткости в этом деле, а если так оно и есть, то это не должно касаться больного, а тем более всякого, да еще и с одинаковым подходом.
Конечно же, я всё понимаю: врач один, а больных много. При том больных разных, начиная от очень покладистых, заканчивая откровенно глупыми людьми. А вот с этого и начинается то, что называется даже не профессионализмом, а мастерством, подлинным врачебным чутьем, способным найти подход к каждому страдальцу. Не говорю, что это просто, более того, это очень и очень непросто, но и не машины же ремонтирует доктор, а тела людские, в которых селится душа человеческая, по сути это —храм Божий.
Может, поэтому звонят, пишут и идут ко мне люди, что лечу я их прежде всего любовью и пониманием, а там как Бог даст. А Бог даёт, ибо не раз случалось, что только одного разговора было достаточно, чтобы человек на поправку пошёл. Так что говорю и как поэт, и как писатель, и как земский врачеватель, что слово – лечит!
Так что пока не дадите человеку тепла, любви и надежды, не пичкайте его таблетками и не гоните на операционный стол. Подлинная анестезия – это слово, слово и только слово…
Терентий Травник. Из книги "ПРО1ОО".